 |  | |||||||||||||
Совсем недавно в наших переполненных гостевых утихли дебаты по поводу книг на туалетной бумаге, и вот на повестке дня снова книгопечатная тема. Тема, так сказать, сопряженная с упомянутой — сегодня мы будем рассказывать о съедобной литературе. Уже третий год по всему миру проводится уникальное мероприятие — фестиваль съедобных книг. Проводится он 1-го апреля. В 2 часа дня выставляются работы участников, а в 4 часа подают кофе и экспонаты с характерным причмокиванием и похрюкиванием пожираются почтенной публикой. Единственное, что требуется от работ — они должны как-то относиться к книгам и перевариваться человеческим организмом.
Фестиваль проходит децентрализованно, и единого устроителя не существует. В каждой из стран-участниц (в этом году это Бразилия, Канада, Англия, Германия, Италия, Голландия и Испания) группы активистов организуют локальные фестивальчики, которые фотодокументируются — эти материалы публикуются на сайте художницы Беатрисы Корон (Beatric Coron), благодаря которой обычай есть книги первого апреля приобрел интернациональное распространение. Впоследствии фестивали планируется осветить в книге — на этот раз несъедобной.
Как мы уже, кажется, упоминали, фестивальные единицы не обязаны быть собственно носителями текстовой информации, и зачастую слов на них не больше, чем на праздничном торте. Нам, к примеру, на глаза попалась пара вообще бессловесных работ — «книга» из переплетенных дырчатых крекеров и «горячий альбом» из плоских листов теста, обильно посыпанных специями, с сосиской на корешке. Есть, конечно, и экспонаты, которые перед едой можно и почитать: сонеты Шекспира, отпечатанные на пирожных, сказка про принцессу на горошине, отделанная горохом, или десять заповедей, высеченные на пироге. О предписании «не ешь десять заповедей» Моисей, кажется, ничего не говорил.
Конечно, то, что книги занимают все большее место в жизни людей, постепенно становясь неотъемлемым звеном пищеварительного цикла, не может не радовать. Но едва справившись с язвой безграмотности средних веков, в двадцать первом веке человечество рискует заполучить бубон противоположного характера. Поужинать сонетом Шекспира, а после посетить нужник со стихотворением Гейне — в этом, признайте, есть что-то больное. | ||||||||||||||
